Коммунитаризм в английской школе МО

В основе коммунитарной традиции лежит идея «сообщества как основного или даже единственного источника ценностей социальной жизни». Однако в ТМО эта идея трактуется несколько иначе, чем в политической теории и философии.

Действительно, в политической теории она противопоставляется либерализму (дихотомия коммунитаризм/либерализм).

Т. А. Алексеева выделяет в этом отношении три вопроса разногласий: 1) о соотношении права и блага (пользы); 2) о сущности человеческого Я; 3) об узаконивании политических идеалов и институтов. Более конкретно эти разногласия выглядят следующим образом.

Во-первых, либералы исходят из приоритета права над благом: с их точки зрения, не существует бесспорной концепции блага как всеобщей основы социального сотрудничества.

Коммунитаристы же утверждают, что определение принципов справедливости без признания разнообразия благ и принципов распределения есть самообман. Вместе с тем позиции обеих сторон во многом компромиссны.

Так, либералы согласны, что права предполагают некоторые положения о благе. В свою очередь коммунитаристы также выступают за либеральные права, поскольку они гарантируют индивидам равные возможности формировать собственные концепции блага, и следовательно — определять социальную идентичность в рамках взаимно признанных ограничений.

Во-вторых, либералы исходят из деонтологии, т.е. из убеждения, что человеческое Я обладает «моральной силой высшего порядка». Коммунитаристы же утверждают, что роль и статус зависят от социального контекста и вместе с ним определяют идентичность.

Однако компромисс наблюдается и тут, поскольку с точки зрения либералов идентичность Я не является фиксированной: она зависит от ценностей и идеалов, воспринятых обществом и его институтами.

В-третьих, критикуя либералов, коммунитаристы упускают, что они исходят из практической морали общества, в котором человек живет.

Таким образом и здесь не следует противопоставлять их друг другу (Янг).Кроме того, стоит отметить еще один момент: коммунитаризм в политической теории видит смысл общества в моральных ценностях и общине, или сообществе (community), противопоставляя их государству.

В такой интерпретации изменение морального климата в обществе ведет к сокращению уровня государственного вмешательства, сбалансированности прав и обязанностей индивидов. Это тоже не очень вписывается в вышеуказанную дихотомию.

Что касается ТМО, здесь коммунитаризм в его наиболее распространенной версии, во-первых, отталкивается от государства, делая его исходным пунктом и центром своих рассуждений.

Во-вторых, главными антиподами выступают не коммунитаризм и либерализм, а интернационализм и универсализм (космополитизм). Это подмечают Уайт и Булл уже в 1970-е годы.

Поэтому в известном смысле обе стороны спора могут быть представлены как коммунитаризм.

Коммунитаристская традиция ведет свое начало с возникновения либеральной идеи, которая настаивает на равенстве всех людей, независимо от их происхождения, религиозной веры, расовых и национальных различий, политического статуса и т.п.

Речь идет об общности, универсальности, естественности происхождения и неотъемлемости таких ценностей, как право на свободу передвижения, обмена, волеизъявления, наконец, на саму жизнь. С приходом капитализма либеральные ценности были сформулированы как рыночное общество, демократия, права человека.

С этой точки зрения в основе коммунитаризма и лежит принадлежность всех людей к единой, общечеловеческой, всемирной общности (сдттипНу), члены которой разделяют общепринятые нормы и руководствуются едиными правилами поведения, фиксирующимися (хотя и не всегда) в юридических законах.

Таким образом, в этом смысле «коммунитаризм» и «единство человеческого рода» базируются на едином основании.

Хотя они настаивают на разных средствах его воплощения и сохранения: для одних — это соблюдение национального суверенитета, межгосударственных договоров и правил взаимодействия (Уайт, Булл, Джексон и др.), для других — права человека и универсальные (а по существу и происхождению — западные) этические нормы (Браун, Уолцер и др.).

Как уже говорилось, концепция международного общества представляет собой компромисс между интернационализмом и реализмом при сильной коммунитаристской составляющей.

На это указывает важность норм, ценностей и институтов «международного общества» по сравнению с историческим временем и географическим пространством.

Отсюда исследование международного общества предполагает анализ культур, религий, идеологий, обычаев, распространенных в том или ином государстве.

При этом, как подчеркивает К. Браун, понятие «мировое сообщество» никогда не используется в отрицательном значении: может быть, не совсем понятно, что должно или что подразумевается под ним, но ясно, что те, кто его используют, уверены: мир стал бы лучше, если бы он мог быть назван сообществом.

Иными словами, данное понятие отличается глубокой внутренней противоречивостью. Избегая явной! наивности, Браун признает, что «существуют разные коммунитарные подходы, варьирующиеся от гегельянских “метарассказов” о духе через квазирелятивизм Уолцера до постмодернизма Рорти.

Тем не менее каждый из подходов в целом содержит следующее: нет достаточной причины верить в то, что мир сообществ будет или хотя бы мог быть превзойден мировым сообществом».

Более того, он подчеркивает ту особую важность, которую приобретает в данном контексте понятие «международное общество», отмечая, что «многие из позитивных особенностей мирового сообщества могут быть обнаружены в том множестве сообществ, которое основано на праве законов, но не объединено каким-то глобальным проектом».

В свою очередь, рационализм интернационализма теории международного общества нередко недооценивает роль тех требований, которые ставят современные глобальные процессы перед государствами.